Это ты, Эдичка!
Эд Вествик, обаятельный негодяй из «Сплетницы», переключился на роли хороших парней-миллиардеров. В новом фильме он охмуряет героиню Фелисити Джонс: саму-то актрису он давно охмурил.
Мы словно вторые Кейт и Уильям!» — Фелисити Джонс смакует свою с Эдом съемку для Tatler. Двадцатисемилетняя актриса без ума от Кейт Миддлтон: «В ней нет никакого жеманства. И она поразительно уравновешенна».
Вечный сюжет о золушке и принце Фелисити теперь тоже почти родной: в мае в России стартует фильм «Как выйти замуж за миллиардера» — романтическая комедия на фоне Альп о простой девушке Ким, в которую влюбляется Джонни — состоятельный красавец, да еще и с богатой подружкой в нагрузку. Повесу играет Эд Вествик. На этих съемках, в этих горах и начался их роман.
Вествику не привыкать играть преуспевающих плейбоев: его прославила роль.
Ведь у Джонни из «Миллиардера» действительно есть проблемы из-за его богатства: «Ой, я бы лучше стал рок-звездой, чем банкиром». Ну-ну!
Теперь двадцатитрехлетний Вествик сам богат и знаменит. «Но я не пустоголовый болван! — с жаром произносит он, натягивая серую шапочку на выбившуюся прядь волос. — Точно не болван!»
На Эде серый пуловер с V-образным вырезом, л инялые голубые джинсы («Люблю Levi's!») и полурасстегнутые коричневые замшевые сапоги Paul Smith на молнии. Шапочка надвинута на лоб — как у его кумира Джонни Деппа. «А Джонни взял свой стиль у Кита Ричардса из «Роллингов». Да, мне тоже нравится такой раздолбайский рок-н-ролльный вид».
Манеры у Эда вполне рок-н-ролльные: он кажется нахальным мальчишкой, немного расхлябанным, говорит небрежно, то и дело вставляя словечко «чувак». На вопрос о самом романтичном месте в его родном городе Стивенедже отвечает с усмешкой: «Моя спальня».
Но недавно ему пришлось остаться на одну ночь в Рейкьявике. Исландские девушки просто бесновались от восторга! Как будто каждую из них он сейчас поведет в номера. А Вествик лишь испуганно отмахивался: «Оставьте меня в покое! Что за глупости!»
Вся эта истерия означает одно: Чак Басс, персонаж, сыгранный Вествиком, стал героем нашего времени. А сам Эд из британского провинциала превратился в манхэт-тенского сноба.
Ничто не располагало к такому повороту. Его мать — педагог-психолог, отец преподает экономику и бизнес в университете. И вообще, от актера продвинутого лондонского театра National Youth Theatre ожидали принца Датского или Треплева.
Сейчас, когда в эфире уже четвертый сезон «Сплетницы», Эд хотя бы может выйти в Нью-Йорке за молоком — правда, вслед ему все равно оборачиваются. А во время трансляции второго сезона, стоило только выглянуть на улицу, начиналось подлинное безумие. Битломания в чистом виде. «Моя жизнь в двадцать с небольшим — это что-то невероятное! Это просто обалдеть, чувак! — Эд умолкает, проводит рукой по лицу. — Мне кажется, за этот последний год я офигенно повзрослел. Ну, понимаешь, наложились всякие обстоятельства...»
Обстоятельства? О чем это он? Может быть, о своем разрыве, потом воссоединении и снова разрыве с партнершей по «Сплетнице» Джессикой Зор?
«Ха-ха! Возможно, чувак. Возможно».
Как-то он назвал себя последним из великих романтиков. Теперь фыркает: «Ну, это все давно уже умерло. Меня это, типа, бесит». Женское коварство?
«Женское коварство! Сердцеедки, черт их возьми! — Он смеется, потом продолжает, уже серьезнее: — Я все это испытал на своей шкуре. И стал сильнее, умнее». Тут он обрывает себя на полуслове и снова хохочет: «Мне всего двадцать три! Какой там ум! Наверное, умнее было бы сказать, что никакого ума у меня нет».
Мне всего двадцать три. Какой там ум! Наверное, умнее было бы сказать, что никакого ума у меня нет.
С другой стороны, рассуждает он, чего ожидать, когда молодые актеры и актрисы по несколько месяцев вместе снимаются в фильме? «Крутят романы, потом расстаются, и все такое. Естественно, любовь цветет пышным цветом. Цветет, а потом вянет».
Между прочим, его отношение к Бас-су менялось примерно так же. Поначалу он получал море удовольствия, играя столь колоритного персонажа. «Моя самая любимая подлость Чака Басса? Это когда он подложил Блэр, свою подружку, своему дяде». И добавляет серьезно: «На самом деле это всего лишь роль. Вначале Чак Басс меня просто очаровал. Но сейчас, если честно, я хочу играть кого-то совсем другого».
Потому-то он с таким удовольствием и снимался в «Миллиардере»: «После роли засранца классно было сыграть кого-то, хоть немного похожего на меня. Хорошего парня, у которого есть сердце и который пытается найти свое место в этом мире».
Эд в восторге от фильмов Гая Ричи и работы Пола Беттани в «Гангстере № 1». Ему хотелось бы жить в Лондоне, растить своих детей так, как рос он сам, играть в театре, выступать со своей рок-группой Filthy Youth...
Но это — когда-нибудь. А пока он планирует съехать с квартиры, которую снимает в Нью-Йорке, и отправиться в Лос-Анджелес. Мечтает работать с режиссером Дэвидом Финчером, с актрисами Скарлетт Йоханссон и Кэри Маллиган. «Я чувствую, — он прищуривается, — что готов заняться чем-то действительно стоящим. Чтобы во мне не пропадал Брандо». Каждому парню двадцати лет от роду хочется побыть хоть немного Брандо.
Эд и Фелисити сидят на диване и болтают, будто не замечая меня: «Я слышал, она его бросила...» «Точно», — кивает Джонс. «Он сказал, что она сказала, что он сказал, что она сказала...» — напевает Вествик. Нет, на Марлона Брандо он не очень похож, пока скорее на Энди Уорхола.
Фелисити только что снялась в «Истерии» — комедии в духе Оскара Уайльда об изобретении вибратора. «1880 год, викторианская Англия. Изобретатель — англичанин Мортимер Гренвилл, — актриса хихикает. — К счастью, а может, и к сожалению, испробовать вибратор на себе мне не пришлось».
Мисс Джонс — вообще воплощение благопристойности. Одета как библиотекарша: круглые очки в роговой оправе, застегнутая до подбородка полосатая блузка Zara, грубоватые ботинки, серая винтажная юбка («настоящая находка!»). В таком одеянии ей бы к Вуди Аллену, которого она уже много лет боготворит. Еще она мечтает сыграть у Михаэля Ханеке, блистательного, хоть и неоднозначного австрийского режиссера, создателя «Белой ленты».
Наверняка сыграет. Джонс уже блеснула в «Нортенгерском аббатстве» по роману Джейн Остин, работала с оскароносным режиссером Стивеном Фрирзом, и тот был в восторге от ее таланта, ну и от внешности, само собой. Сыграла Миранду в фильме Джули Теймор «Буря», где в главной роли — женском воплощении шекспировского Просперо — выступила сама Хелен Миррен. «На съемочной площадке была потрясающая атмосфера», — говорит Джонс так отчетливо, словно Миррен подслушивает в соседней комнате. Но вообще вся ее манера поведения — странная смесь нервозности и напускного нахальства. «Время всегда поджимает, и когда видишь, как кто-то вроде Хелен с этим справляется, хочется подражать. Она отлично владеет собой, все ее мысли заняты персонажем. Вот так я хотела бы работать».
Фелисити — девочка из Бирмингема. Ее отец — журналист, мать — маркетолог. Свою первую заметную роль она сыграла в телесериале «Самая плохая ведьма». «Мне тогда было двенадцать лет, съемки проходили в школьные каникулы».
В семнадцать лет она снялась в продолжении этого сериала — «Самая плохая ведьма в Колледже волшебников». В то время она жила в Ричмонде — в комнате с подругой и одновременно готовилась к экзаменам. «Когда получаешь такую свободу, то бунтовать просто нет смысла». Она отхлебывает чуть-чуть кофе с молоком и сахаром. «Да, были всякие приключения, — загадочно улыбается Фелисити. — Но о них никто не узнает».
Потом она поступила в Оксфорд и сыграла чувственную Эмму Гранди в радиосериале «Арчеры»: «В Оксфорде это в порядке вещей — каждый успевает миллион дел. Миллион!» Фелисити благополучно писала диплом по английскому языку и совмещала науку и роман с богемным художником. Она с удовольствием готовила, читала, тусовалась в Сохо, танцевала. Миллион дел!
Готовясь к роли сноубордистки Ким в «Миллиардере», она поехала в «Bay 66»,
скейт-парк в Ноттинг-Хилле, чтобы «проникнуться этим миром, посмотреть, какая у спортсменок походка, какая пластика».
В мае в театре Фелисити начинает репетировать Луизу Миллер из «Коварства и любви» самого Шиллера. «Чтобы остаться в своем уме, — снова смешок, — мне необходимы и сцена, и экран».
Эта самая шиллеровская Луиза Миллер влюбилась в человека намного богаче и влиятельнее. Его любви Луиза и должна добиться. Снова Кейт Миддлтон?
«Да! Да! — восклицает Джонс. — Когда они там женятся? Жду не дождусь!»
Но о браке между Эдом и Фелисити пока ничего не слышно. У них миллион других ролей.
